Владимир Высоцкий — История болезни: Часть II
На стене висели в рамах бородатые мужчины.
Все в очочках на цепочках, по-народному — в пенсне.
Все они открыли что-то, все придумали вакцины,
Так что если я не умер — это всё по их вине.Доктор молвил: «Вы больны» —
И меня заколотило,
И сердечное светило
Улыбнулось со стены.Здесь не камера — палата,
Здесь не нары, а скамья,
Не подследственный, ребята,
А исследуемый я!И хотя я весь в недугах, мне не страшно почему-то,
Подмахну давай, не глядя, медицинский протокол!
Мне известен Склифосовский — основатель института,
Мне знаком товарищ Боткин — он желтуху изобрёл.В положении моём
Лишь чудак права качает:
Доктор если осерчает,
Так упрячет в «жёлтый дом».Всё зависит в «доме» оном
От тебя от самого:
Хочешь — можешь стать Будённым,
Хочешь — лошадью его!У меня мозги за разум не заходят — верьте слову,
Задаю вопрос с намёком, то есть лезу на скандал:
«Если б Кащенко, к примеру, лёг лечиться к Пирогову —
Пирогов бы без причины резать Кащенку не стал…»Но и врач не лыком шит —
Он хитёр и осторожен.
«Да, вы правы, но возможен
Ход обратный, — говорит. —Вот палата на пять коек,
Вот профессор входит в дверь,
Тычет пальцем: «Параноик».
И пойди его проверь!»Хорошо, что вас, светила, всех повесили на стенку,
Я за вами, дорогие, как за каменной стеной,
На Вишневского надеюсь, уповаю на Бурденку:
Подтвердят, что не душевно, а духовно я больной!Род мой крепкий — все в меня;
Правда прадед был незрячий;
Свёкор мой — белогорячий,
Но ведь свёкор не родня!«Доктор, мы здесь с глазу на глаз,
Отвечай же мне, будь скор:
Или будет мне диагноз,
Или будет приговор?»Доктор мой, и санитары, и светила — все смутились,
Заоконное светило закатилось за спиной,
И очочки на цепочке как бы влагой замутились,
У отца желтухи щёчки вдруг покрылись белизной.И нависло остриё,
В страхе съёжилась бумага…
Доктор действовал на благо —
Жалко, благо не моё.Но не лист — перо стальное
Грудь проткнуло, как стилет!
Мой диагноз — паранойя,
Это значит — пара лет!